Болит голова как у понтий пилата

К наиболее важным относятся психогенные факторы: эмоциональный стресс, разрядка после положительных или отрицательных эмоций. Замечено, что мигренью страдают люди с определенными психологическими характеристиками: для них характерны высокий уровень притязаний, высокая социальная активность, тревожность, хорошая социальная адаптация. Именно эти личностные качества позволяют лицам, страдающим М, добиться в жизни замечательных успехов. Известно, что мигренью страдали многие выдающиеся люди: Карл Линней, Исаак Ньютон, Карл Маркс, Зигмунд Фрейд, А.П. Чехов, П.И. Чайковский и многие другие.

Неизвестно испытывал ли Булгаков приступы мигрени, но каждый, кому довелось пережить эту боль, не может не согласиться с более чем достоверным описанием этой болезни.

Возможно, гемикарнией автор «Мастера и Маргариты» сам наградил Пилата, назначив как плату за величайший грех. Ведь именно по приказу малодушного прокуратора пошел на казнь Иисус Христос.

«Более всего на свете прокуратор Иудеи Понтий Пилат ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета. Прокуратору казалось, что розовый запах источают кипарисы и пальмы в саду, что к запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя.

«О боги, боги, за что вы наказываете меня?

Да, нет сомнений! Это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь гемикрания, при которой болит полголовы. От нее нет средств, нет никакого спасения. Попробую не двигать головой».

Прокуратор сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов, потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой. Ему захотелось подняться, подставить висок под струю и так замереть. Но он знал, что и это ему не поможет.

Вспухшее веко приподнялось, подернутый дымкой страдания глаз уставился на арестованного. Другой глаз остался закрытым.

Уйти из колоннады внутрь дворца, велеть затемнить комнату, повалиться на ложе, потребовать холодной воды, жалобным голосом позвать собаку Банга, пожаловаться ей на гемикранию. И мысль о яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора.

Он смотрел мутными глазами на арестованного и некоторое время молчал, мучительно вспоминая, зачем стоит перед ним арестант, и какие еще никому не нужные вопросы ему придется задавать.

Прокуратор подумал: «Мой ум не служит мне больше .» И опять померещилась ему чаша с темною жидкостью. «Яду мне, яду!»

Голос колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил:

– Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. И сейчас я невольно являюсь твоим палачом, что меня огорчает. Ты не можешь даже и думать о чем-нибудь и мечтаешь только о том, чтобы пришла твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. Но мучения твои сейчас кончатся, голова пройдет.

Тут прокуратор поднялся с кресла, сжал голову руками, и на желтоватом его бритом лице выразился ужас. Но он тотчас же подавил его своею волею и вновь опустился в кресло.

– Ну вот, все и кончилось, – говорил арестованный, благожелательно поглядывая на Пилата, – и я чрезвычайно этому рад. Я советовал бы тебе оставить на время дворец и погулять пешком где-нибудь в окрестностях. Прогулка принесла бы тебе большую пользу.

– Сознайся, – тихо по-гречески спросил Пилат, – ты великий врач?

Круто, исподлобья Пилат буравил глазами арестанта, и в этих глазах уже не было мути, в них появились всем знакомые искры.

В светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. Она была такова: состава преступления он не нашел, бродячий философ оказался душевнобольным. Вследствие этого смертный приговор прокуратор не утверждает, а удаляет обвиняемого и подвергает его заключению там, где резиденция прокуратора.

Однако Христос был распят, а для Пилата все было кончено, и говорить более было не о чем. Спасение уходило навсегда, и страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти.»

Беременность и зрение новорожденного
Фундамент зрительной системы ребенка закладывается примерно на 2-м месяце беременности. Любые нарушения в организме матери вызывают изменения в различных глазных структурах в зависимости от срока и .

Виды переломов костей. Травматический шок. Первая помощь
Переломы – полные или частичные нарушения кости. Кость хотя и является наиболее твердой из всех тканей организма, тем не менее, ее прочность также имеет определенные границы. Переломы могут .

Рассеянный склероз и идентификация пациента с агрессорами, входящими в его семейную систему (теория)
Ш.Х подчеркивает, что, как правило, при рассеянном склерозе можно увидеть у самого пациента идентификацию с агрессорами из его семейной системы, а у его заместителя – импульсы к убийству. .

источник

Утро выдалось сухим и жарким, а с обеда небо затянули грозовые тучи. Раскаты грома то и дело оглушали округу, но дождя все еще не было. Возможно поэтому римского наместника Понтия Пилата целый день мучили приступы мигрени: голова просто разрывалась от боли.
Ничего не могло его спасти: ни лекари, ни любимый пес, ни микстуры, привезенные из самого Рима, поэтому ему оставалось лишь терпеть эти муки, потирая виски и меняя холодный компресс.
— Может быть, опять позвать лекаря?! – тихо осведомился писарь Пилата, стараясь услужить господину и вместе с тем не вызвать его гнев.
— Этим «Осклепиусам» лишь бы кровь пускать. Готовы всю до капли выжать: будут продолжать, пока не убьют! Ведь другого ничего не умеют! Не нужно! – Пилат сидел в своем любимом кресле, потирал виски и смотрел на внутренний сад своего дома. Картина не радовала его: запустенье, мрак, низко нависшие тучи, ветер ворошил облетевшую листву. Если бы у него не болела голова, то он обязательно нашел бы что-нибудь положительное и в этом осеннем пейзаже. Но голова у него просто раскалывалась, поэтому ничего не могло его радовать. – Давай займемся местными делами, может быть, это отвлечет немного. Мой отец говорил: «Топи горе в труде»! Что требует моего вмешательства?!
— Пойманы два разбойника! – писарь развернул свиток. – Старейшины ждут вашего решения.
— Убивали людей?! – Пилат обмакнул полотенце в холодной ключевой воде и вновь приложил ко лбу.
— Да! – неуверенно ответил слуга.
— Казнить! На кресте! – Пилат вздохнул. – Скучно! Еще что-нибудь?!
— Есть еще один, кого первосвященники и старейшины хотят видеть на кресте.
— Кого?
— Иисуса из Назарета.
— Что он совершил?!
— Он объявил себя царем Иудеи, и народ верит ему.
— Это интересно! – Пилат даже приподнялся на локтях. – Приведите его ко мне. Я хочу с ним поговорить.

Пилат был благодарен богам за то, что они дали ему возможность провести этот день интересно, а не как все прочие провинциальные дни. Он любил сумасшедших, юродивых и детей – они говорили истину, даже когда сами того не понимали. Их устами говорили Боги. А если вышеперечисленные говорили просто бред, то это было тоже весело послушать. Пилат с нетерпением ждал, когда приведут арестованного. Он ждал, что боль пройдет, когда к нему придет этот чудак, который считает себя царем. Но когда в помещение ввели кроткого русого мужчину с почти женскими чертами лица и пронзительно серыми глазами, боль в голове Пилата только усилилась.
— Кто ты?! – еле выдавил он из себя.
— Я сын моего Отца! – спокойно молвил вошедший, понимающе и с сочувствием смотря на Понтия Пилата, лицо которого мертвецки побледнело.
— Иосифа из Назарета?
— Нет, Бога. Бога всех Иудеев.
— Так ты считаешь себя Царем всех Иудеев и хочешь занять место Ирода?!
— Нет, я лишь несу Слово Отца моего. Весть о Спасении рода человеческого.
— Каком Спасении?!
— Открылось Царство Божье для всех людей. Царство Любви и Надежды.
— Ты говоришь о Спасении, а фарисеи уверяют меня в том, что ты клеветник и самозванец, желающий стать царем Иудеи! Где истина?! – Пилата стал развлекать разговор. Несмотря на то, что головная боль не уходила, он улыбнулся. Он был Сократом, теперь ему осталось вывести заблуждающегося на истинный путь методом раскрытия противоречий. Вот она — маевтика.
— А истина в том, что у тебя сильно болит голова! – спокойно ответил Иисус.
— Это нетрудно понять по моему внешнему виду и поведению, особенно по этим компрессам! – Пилат улыбнулся и указал на свой туалетный столик. Заблуждающийся пытался уйти от ответа, чувствуя прорехи в своем заблуждении. Сколько раз Пилат наблюдал такое. Значит, скоро он одержит победу над заблуждениями этого человека.
— Истина в том, что у тебя сильно болит голова. А суть в том, почему она болит! – пришелец нисколько не смутился.
— Так почему?! У меня было столько докторов, но они лишь пускали мне кровь и не могли ничего объяснить. Может быть, ты сможешь?! – Пилат играл с пришельцем, но в уголке его существа затеплилась надежда избавиться от этого кошмара.
— Потому что голова твоя здесь, а сердце в Риме!
— Как так?! – Пилат не понял слова безумца.
— Ты это чувствуешь, но не можешь осознать! – спокойно ответил Иисус. – Ты здесь, когда твое Сердце, твоя Любовь в Риме.
— Ты, должно быть, безумен?! Моя жена здесь! – Пилат испугался: для него только что стала ясна причина его головной боли. – Или это она…
— Да, это Она. Рабыня твоего друга. Именно ее черты ты увидел, когда я вошел сюда. Именно ее глаза сейчас смотрят на тебя. Это она приходит к тебе в твоих снах. Это Любовь, которая тебя терзает, которой ты стыдишься и боишься, от которой уехал сюда, в провинцию. От этого и болит твоя голова: ты не с ней и не можешь быть с ней, если не откинешь мирской славы и своего положения. Пока ты Понтий Пилат, у тебя будет болеть голова.

Иисус еще много говорил, а Понтий Пилат слушал и молчал. В нем рождалась истина, которая на всех языках звучит одинаково и не написана ни в одной книге, хотя описана во многих. Он представил ее лицо, и боль ушла.
— Я сохраню тебе жизнь. Я обещаю! – Понтий Пилат встал и подошел к пришельцу. Он хотел поцеловать ему ноги, но не решился сделать это перед писарем и солдатами, конвоирующими Иисуса. – Ты несешь в себе Бога, поэтому ты должен жить, пока Бог не уйдет из тебя.

Он действительно сохранил Иисусу жизнь. Солдаты по приказу сняли его с креста живым, как только зашло солнце. Уксусная вода позволила сохранить узнику жизнь на палящем солнце. Иисусу омыли раны и через три дня в тайне отпустили на свободу.
Понтий Пилат еще месяц страдал от сомнений и головной боли, пока, наконец, не решился… Ранним утром он вышел на берег озера и бросился в воду. Тела его так и не нашли.
Через три месяца от знатного римлянина сбежала рабыня. Говорили, что она ушла на север с беглым каторжником или рабом. Мало кто мог узнать в нем Понтия Пилата, бывшего наместника императора, а кто признавал в их лицах сходство, считал его случайным.

источник

Головная боль — частая спутница современного человека. Потому доля препаратов, помогающих от нее избавиться, на мировом фармацевтическом рынке ежегодно увеличивается на 16 процентов. Иногда достаточно одной таблетки, чтобы вскоре почувствовать облегчение. И в этом смысле мы в более выгодном положении, чем наши далекие предки, которые тоже страдали от головной боли, но не имели необходимых лекарств, из-за чего порой принимали неправильные, а то и трагические решения.

Однажды моя приятельница пожаловалась своей старенькой маме, что у нее очень болит голова. «А как это — болит? — поинтересовалась 90-летняя женщина, постучав пальцем по лбу. — Что там может болеть?». Несмотря на свой возраст, она прекрасно себя чувствовала. Но такие индивидуумы, к сожалению, скорее исключения из общего правила.

Мы с подругой часто вспоминаем этот забавный разговор. Когда у кого-то из нас резко поднимается давление или начинается приступ мигрени, и спасти от ужасного состояния может только лекарство, которое приходится всегда иметь при себе.

Да, поколение наших родителей, бабушек и дедушек было крепче и здоровее нашего. Сейчас даже дети часто жалуются на головную боль. Известный украинский невропатолог, кандидат медицинских наук Владимир Берсенев как-то рассказывал о том, что среди его маленьких пациентов есть такие, которые все время живут с головной болью из-за перенесенных родовых травм. И только эффективное медикаментозное лечение может в какой-то степени облегчить их страдания.

Доктор Владимир Берсенев считает, что существует 36 вариантов болей в голове и каждый из них имеет свои причины, которые определяют технологию лечения. В одной из своих книг — «Понтий Пилат. Выписки из «истории болезни» украинский невропатолог даже спорит с Михаилом Булгаковым, который, как известно, по профессии тоже был врачом. В своем романе «Мастер и Маргарита» писатель ставит прокуратору Иудеи, который страдал от невыносимых приступов головной боли, диагноз — гемикрания. Греческое слово hemicrania означает «половина головы». Так в ту пору называли болезнь, которая в наше время именуется мигренью.

Как известно, головная боль при этом заболевании концентрируется чаще всего в одной половине головы.

Описания головных болей, свойственных приступу мигрени, встречаются в письменах древней шумерской цивилизации, существовавшей более 3000 лет до нашей эры. Гемикрания упоминается в трудах Гиппократа и Парацельса. Скорее всего, Михаил Булгаков был знаком с их сочинениями, возможно, потому у героя его книги и сложилась именно такая «история болезни».

Однако, тщательно проанализировав текст романа, наш современник доктор Берсенев приходит к выводу, что симптомы заболевания, мучившего Понтия Пилата, свидетельствуют о том, что прокуратора Иудеи, отправившего на казнь Иешуа, преследовали приступы невралгии тройничного нерва. При этом заболевании тоже очень сильно болит голова.

Сама по себе эта историческая и литературоведческая диагностика, конечно, интересна. Но, к сожалению, она не спасает от мигрени, которая знакома более чем 11% населения планеты. И чаще всего от этого «аристократического», по мнению некоторых врачей, недуга страдают женщины. Многим из них приходится испытывать сильные головные боли, которые иногда сопровождаются тошнотой и рвотой, обостренной чувствительностью к свету и звукам.

Мигрень относится к головным болям сосудистого типа. Когда происходит расширение стенок кровеносных сосудов, питающих головной мозг, они начинают давить на окружающие их нервные клетки. Потому и возникают такие болезненные и очень неприятные ощущения, когда все вызывает раздражение.

У головной боли при мигрени есть предвестники, которые называют аурой. У одних больных появляются пелена, «мушки» перед глазами, их мучения усиливает яркий свет. Других начинают выводить из себя запахи, которые кажутся невыносимыми. Некоторые больные жалуются на нарушения слуха, речи, координации движений. Проявления ауры зависят от того, какие участки мозга больше страдают от дисбаланса кровообращения.

Особенно часто приступы мигрени провоцируют резкая перемена погоды, физическое перенапряжение, бессонница, вдыхание запахов, раздражающих дыхательные пути, психологические травмы и прием алкогольных напитков. У женщин головные боли нередко вызывают гормональные изменения в организме, связанные с менструальным циклом.

Приступ мигрени может длиться от нескольких часов до трех суток. После его окончания у многих появляется чувство полного истощения умственных и физических сил. Медикаментозное лечение приступа должно начинаться как можно раньше, желательно с момента появления ауры или первых признаков головной боли. Существует много фармацевтических препаратов, облегчающих или полностью купирующих приступы мигрени.

Однако причиной головной боли может быть не только мигрень. Иногда головная боль является единственным симптомом серьезных патологий головного мозга: черепно-мозговых травм, опухолей мозга и мозговых оболочек, воспаления мозговых оболочек (менингита и менингоэнцефалита). Частые головные боли возникают при артериальной гипертензии, повышенном внутричерепном давлении и атеросклерозе мозговых сосудов. Резкая и сильная головная боль может быть признаком транзиторной ишемической атаки — предшественницы инсульта.

Причиной головной боли могут быть и другие патологии — неврозы, эндокринные нарушения, болезни глаз и синуситы.

«Немозговые» головные боли обусловлены также интоксикацией при вирусных и бактериальных инфекциях. Вспомните, как болит голова при гриппе и ангине. Иногда голова становится жертвой побочного действия лекарственных препаратов — оральных контрацептивов, кофеина и нитроглицерина. Может разболеться голова и под воздействием химических веществ (алкоголя, свинца, окиси углерода). Головной болью проявляют себя гипоксия и другие нарушения метаболизма. Довольно часто болит голова у людей с остеохондрозом шейного отдела позвоночника и т.п.

Именно поэтому важно не игнорировать головную боль, а правильно диагностировать и лечить.

Для избавления от головных болей, не связанных с тяжелыми заболеваниями мозга, применяются процедуры, при которых улучшаются кровообращение и нервная проводимость в тканях.

Это, прежде всего, мануальная терапия и лечебный массаж, различные физиотерапевтические процедуры.

Специальные физические упражнения укрепляют целевые органы и системы, вызывающие головную боль, а также оказывают тонизирующее действие. Некоторым забыть о головной боли помогают лечебные ванны и гирудотерапия.

источник

Утро выдалось сухим и жарким, а с обеда небо затянули грозовые тучи. Раскаты грома то и дело оглушали округу, но дождя все еще не было. Возможно поэтому римского наместника Понтия Пилата целый день мучили приступы мигрени: голова просто разрывалась от боли.
Ничего не могло его спасти: ни лекари, ни любимый пес, ни микстуры, привезенные из самого Рима; поэтому ему оставалось лишь терпеть эти муки, потирая виски и меняя холодный компресс.
– Может быть, опять позвать лекаря?! – тихо осведомился писарь Пилата, стараясь услужить господину и вместе с тем не вызвать его гнев.
– Этим «Эскулапам» лишь бы кровь пускать. Готовы всю до капли выжать: будут продолжать, пока не убьют! Другого ничего не умеют! Не нужно! – Пилат сидел в своем любимом кресле, потирал виски и смотрел на внутренний сад своего дома. Картина не радовала его: запустенье, мрак, низко нависшие тучи, ветер ворошил облетевшую листву. Если бы у него не болела голова, то он обязательно нашел бы что-нибудь положительное и в этом осеннем пейзаже. Но голова у него просто раскалывалась, поэтому ничего не могло его радовать. – Давай займемся местными делами, может быть, это отвлечет немного. Мой отец говорил: «Топи горе в труде»! Что требует моего вмешательства?!
– Пойманы два разбойника! – писарь развернул свиток. – Старейшины ждут вашего решения.
– Убивали людей?! – Пилат обмакнул полотенце в холодной ключевой воде и вновь приложил ко лбу.
– Да! – неуверенно ответил слуга.
– Казнить! На кресте! – Пилат вздохнул. – Скучно! Еще что-нибудь?!
– Есть еще один, кого первосвященники и старейшины хотят видеть на кресте.
– Кого?
– Иисуса из Назарета.
– Что он совершил?!
– Он объявил себя царем Иудеи, и народ верит ему.
– Это интересно! – Пилат даже приподнялся на локтях. – Приведите его ко мне. Я хочу с ним поговорить.

Пилат был благодарен богам за то, что они дали ему возможность провести этот день интересно, а не как все прочие провинциальные дни. Он любил сумасшедших, юродивых и детей – они говорили истину, даже когда сами того не понимали. Их устами говорили Боги. А если вышеперечисленные говорили просто бред, то это было тоже весело послушать. Пилат с нетерпением ждал, когда приведут арестованного. Он ждал, что боль пройдет, когда к нему придет этот чудак, который считает себя царем. Но когда в помещение ввели кроткого русого мужчину с почти женскими чертами лица и пронзительно серыми глазами, боль в голове Пилата только усилилась.
– Кто ты?! – еле выдавил он из себя.
– Я сын моего Отца! – спокойно молвил вошедший, понимающе и с сочувствием смотря на Понтия Пилата, лицо которого мертвецки побледнело.
– Иосифа из Назарета?
– Нет, Бога. Бога всех Иудеев.
– Так ты считаешь себя Царем всех Иудеев и хочешь занять место Ирода?!
– Нет, я лишь несу Слово Отца моего. Весть о Спасении рода человеческого.
– Каком Спасении?!
– Открылось Царство Божье для всех людей. Царство Любви и Надежды.
– Ты говоришь о Спасении, а фарисеи уверяют меня в том, что ты клеветник и самозванец, желающий стать царем Иудеи! Где истина?! – Пилата стал развлекать разговор. Несмотря на то, что головная боль не уходила, он улыбнулся. Он был Сократом, теперь ему осталось вывести заблуждающегося на истинный путь методом раскрытия противоречий. Вот она – маевтика.
– А истина в том, что у тебя сильно болит голова! – спокойно ответил Иисус.
– Это нетрудно понять по моему внешнему виду и поведению, особенно по этим компрессам! – Пилат улыбнулся и указал на свой туалетный столик. Заблуждающийся пытался уйти от ответа, чувствуя прорехи в своем заблуждении. Сколько раз Пилат наблюдал такое. Значит, скоро он одержит победу над заблуждениями этого человека.
– Истина в том, что у тебя сильно болит голова. А суть в том, почему она болит! – пришелец нисколько не смутился.
– Так почему?! У меня было столько докторов, но они лишь пускали мне кровь и не могли ничего объяснить. Может быть, ты сможешь?! – Пилат играл с пришельцем, но в уголке его существа затеплилась надежда избавиться от этого кошмара.
– Потому что голова твоя здесь, а сердце в Риме!
– Как так?! – Пилат не понял слова безумца.
– Ты это чувствуешь, но не можешь осознать! – спокойно ответил Иисус. – Ты здесь, когда твое Сердце, твоя Любовь в Риме.
– Ты, должно быть, безумен?! Моя жена здесь! – Пилат испугался: для него только что стала ясна причина его головной боли. – Или это она…
– Да, это Она. Рабыня твоего друга. Именно ее черты ты увидел, когда я вошел сюда. Именно ее глаза сейчас смотрят на тебя. Это она приходит к тебе в твоих снах. Это Любовь, которая тебя терзает, которой ты стыдишься и боишься, от которой уехал сюда, в провинцию. От этого и болит твоя голова: ты не с ней и не можешь быть с ней, если не откинешь мирской славы и своего положения. Пока ты Понтий Пилат, у тебя будет болеть голова.

Иисус еще много говорил, а Понтий Пилат слушал и молчал. В нем рождалась истина, которая на всех языках звучит одинаково и не написана ни в одной книге, хотя описана во многих. Он представил ее лицо, и боль ушла.
– Я сохраню тебе жизнь. Я обещаю! – Понтий Пилат встал и подошел к пришельцу. Он хотел поцеловать ему ноги, но не решился сделать это перед писарем и солдатами, конвоирующими Иисуса. – Ты несешь в себе Бога, поэтому ты должен жить, пока Бог не уйдет из тебя.

источник

Такие мысли зародились после прочтения на одном дыхании романа Юрия Вяземского «Детство Понтия Пилата. Трудный вторник».

Меня поразила история трудного детства, юности и последующей «ссылки» в Иудею римского прокуратора. Весь мир знает этого человека только с одной стороны, благодаря вечному бестселлеру всех времён и народов под названием Библия. Первоначальная враждебность христианства к Понтию Пилату с веками постепенно исчезла, и «раскаявшийся» и «обратившийся к христианству» Пилат стал героем ряда новозаветных апокрифов, а Эфиопская православная церковь даже канонизировала Пилата и его Прокулу, которую стали отождествлять с христианкой-римлянкой Клавдией, упоминаемой у апостола Павла. День почитания супругов в лике святых 25 июня. Есть даже икона, на которой изображены святые Пилат и Прокула.

Тем не менее, только в романе известного наставник всех «умниц и умников» можно прочитать историю о его жизни. Мне хотелось бы верить, что история имеет под собой хотя бы малую толику из реальной жизни этого человека. В книге очень детально показывается, как зародился в маленьком Луцие его конформизм помноженный на гордыню. Сколько пришлось пережить слабенькому ребёнку, чтобы завоевать любовь отца и смириться с потерей матери и сестры, научиться противостоять своим ровесникам в школе, как он превратился в «трудного ребёнка» в классическом понимании этого синдрома. Что заставило милого маленького Луция научиться манипулировать большими людьми и получать от этого выгоду, достигать своей цели. Трудное детство в постоянной борьбе за любовь отца, хотя бы за один взгляд одобрения, закалило Луция. Он стал удивительно сильной личностью, незадачливо заброшенной на Землю Обетованную. Читая роман, проникаешься какой-то необъяснимой нежностью к этому человеку и уважением. Подсознательно не хочется воспринимать его, как жестокого римского Прокуратора земли иудейской, хладнокровно истреблявшего еврейский народ только из-за слепой ненависти к евреям. По крайней мере, именно таким он вошёл в историю благодаря Иосифу Флафию.

Поэтому, прилетев в Израиль, конечно же, я сразу отправилась в Кесарию — город-мечту, город-порт, город-легенду. Ведь, только в Кесарии можно своими глазами увидеть археологическое подтверждение существования Понтия Пилата, несмотря на то, что его имя упоминается у Иосифа Флавия, Публия Корнелия Тацита, Филона Александрийского. Именно по этим источникам мы знаем, что Великий прокуратор правил провинцией Иудея c 26 по 36 год н. э. Было интересно сравнить эмоции от прочитанной книги и те, что нахлынут в месте, где Понтий Пилат провёл основную часть своей жизни. Прибыв на место, я была несколько разочарована, поскольку от города, построенного Иродом Великим на берегу Средиземного моря, между Яффа и Дорой, и названный так в честь кесаря Августа, почти ничего не осталось.

Современная Кесария — небольшой курортный поселок рядом с городом-музеем, где можно увидеть действующий в качестве концертной площадки римский амфитеатр на четыре тысячи мест и акведук II века, гигантские статуи византийского периода и остатки города крестоносцев XII-XIII веков с массивными стенами, рвом, мостом, руинами сторожевой башни и базилики Св. Павла. Рядом с раскопками в посёлке обосновались не только самые именитые израильтяне, но и многие богатеи из России. Среди русских олигархов даже затесался домик Аллы Пугачёвой за семь миллионов долларов, в который периодически звездная чета приезжает пожить со своими малышами. Здесь по соседству живут и родственники Максима Галкина.

Кстати, въехать в этот посёлок не так просто. Как не просто было въехать в Кесарию во времена Царя Ирода. Известно, что он увлекался зодчеством и многое построил в Иудее на века. Так ему казалось. Вокруг Кесарии Ирод возвел мощные крепостные стены, а чтобы въехать в город необходимо было сначала заехать во внешние городские ворота, а затем сделать поворот на 90 градусов, чтобы попасть во внутренние. При такой архитектуре Кесария была защищена от неожиданного вторжения. Но, несмотря на такие предосторожности, город не раз разрушался и восстанавливался снова — крестоносцами, мамлюками, арабами, турками.

Сто лет Кесарией владели крестоносцы: отсюда ими был вывезен «Святой Грааль» — чаша из целого изумруда, которой, как передает легенда, пользовался Христос во время Тайной Вечери. Когда-то здесь была резиденция римских прокураторов и центр общественно-политической жизни страны. Апостол Петр впервые открыл здесь язычникам доступ в церковь Христову, крестив сотника Корнилия. Здесь же происходил последний суд над апостолом Павлом, после чего он, на основании своей апелляции к кесарю, отправлен был в Рим. А после падения Иерусалима, Кесария и вовсе превратилась в столицу Палестины. Здесь в прекрасном портовом городе Кесарии Палестинской, или Кесарии Стратоновой была постоянная резиденция Пилата – того самого, который собирался спасти Иешуа. Эти два имени связаны неразрывным узлом между собой и с историей Кесарии. Однажды Пилату приснился сон, будто Иешуа сказал ему: «Мы теперь будем всегда вместе. Раз один — то, значит, тут же и другой! Помянут меня,-сейчас же помянут и тебя!» Как в воду глядел. Решение предать Иисуса смерти привело Пилата к «ужасному» разладу между тем, что говорило ему сердце, и диктовал разум.

Я ходила по развалинам Кесарии и ощущала энергетику этих двух людей, аж до мурашек по коже. Слышала их споры и взволнованно дотрагивалась до древней мозаики, по которой ступали две пары ног известных мужчин всех времен и народов. Так и хотелось украдкой отковырять крошечный фрагмент мозаичного рисунка, чтобы всегда ощущать присутствие этих двух необыкновенных личностей в своей жизни. Вовремя остановилась от акта вандализма))) Здесь в Кесари сохранились конюшни, ипподром и ложа знати.

Немного осталось от дворца Пилата, несколько колонн и камень, доказывающий существование Великого прокуратора. На мраморной плите сохранилась посвятительная надпись Пилата императору Тиберию. Её нашли в 1961 году итальянские археологи. На ней написано: «Понтий Пилат, префект Иудеи, представлял Тиберия жителям Кесарии».

А вот дворец вовсе не сохранился. Так что, сложно представить, как Понтий Пилат здесь прохаживался с вечной головной болью в своем белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, в сандалиях на босу ногу. Никто не спорит, может Пилат был человеком жестоким, но уверена, и возвышенным. Обвиняемый всегда казался ему героем. Язычник-прокуратор склонен был считать арестованного полубогом, и единственное, что заставляло его дать согласие на казнь человека, это страх перед доносом кесарю. Но он никогда не упускал попытки спасти обвиняемого. За что и поплатился. Несчастному прокуратору нельзя отказать в сострадании, несмотря на проявленную им в столь важный момент трусость при допросе Иешуа Га-Ноцри, которому Синедрион вынес смертный приговор за оскорбление власти кесаря. Пилат понимал, что перед ним не разбойник, а бродячий философ. Но отпустить парня, обвиняемого в преступлении против кесаря, Пилат не имел права и утвердил тот смертный приговор. Потом он обратился к первосвященнику иудейскому Каифе, который в честь наступающего праздника Пасхи мог отпустить на свободу одного из четырех осужденных на казнь преступников. Пилат просил, чтобы это был Га-Ноцри. Однако Каифа ему отказал. Позже Пилату передали пергамент со словами Иешуа. Там было написано: «Самый тяжкий порок — трусость». Что тут скажешь? Вот такие невеселые мысли и всполохи в моём мозгу из прочитанной когда-то истории сопровождали мои прогулки по древней Кесарии.

Море у берегов древнего города поразило особенно. Его цвет здесь переливается всеми оттенками синего: от нежно бирюзового до темно сапфирового. Плиты титанических пород уходят далеко в море. Во время отлива они находятся почти на поверхности воды. Так что, по ним можно свободно гулять вдали от берега. Ощущение фантастическое. Ноги кутаются в белую пену набегающих волн, а морской бриз нежно ласкает кожу. Чувствуешь себя Афродитой, вышедшей из пены морской. Намытые веками крошечные бассейны, уходят в морскую пучину то слева, то справа. По легенде, искупавшись в купели Афродиты, что на Кипре, сразу наполняешься энергетикой любви и счастья. Так и хотелось нырнуть в одну из таких купелей. Глядишь, вдруг нежданно-негаданно счастья бы привалило. И, хотя Афродиты здесь не было, есть надежда на чудо. Израиль же Святая Земля.

От порта, построенного Иродом, как и от дворца тоже ничего не осталось. Береговая линия здесь настолько сложная, что даже сегодня к берегу невозможно подойти на катере. Но Ирод смог возвести грандиозный порт, ставший главными морскими воротами страны и основным градообразующим предприятием Кесарии. Отсюда отправлялись в Европу суда с солями Мертвого моря, оливковым маслом, кремнием и пряностями. Можно долго рассказывать, чего здесь не осталось. Я не любитель разрушений, поэтому, всё это на меня навевает тоску. Но тянет сюда необъяснимо и непреодолимо. Поэтому, как только выдаётся такая возможность, я приезжаю в Кесарию побродить. И каждый раз меня посещает одна и та же мысль: что было бы с нашим миром, если бы не было Пилата. Ведь никто не отправил бы на крест еврейского уличного филосова, не сочинил Новый завет, не создал самую популярную религию планеты, объединившую миллионы людей… Ну, вы меня понимаете.

Мне приятно, что удалось зацепить Ваше внимание. Здорово, что вы остались со мной до конца. Это вселяет надежду, что Вы подпишитесь на мой канал, и мы с Вами еще не один раз встретимся… Не прощаюсь, Ваша Влада Леппке.

источник

Мигрень — это не просто боль. это целая палитра ощущений, которые накатывают волной, накрывают с головой и не дают подняться во весь рост. Как купировать приступ мигрени?

«Да, нет сомнений! Это она, опять она,
непобедимая, ужасная болезнь гемикрания,
при которой болит полголовы.
От нее нет средств, нет никакого спасения».
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»

Пожалуй, описания страданий Понтия Пилата М. Булгаковым отражают симптоматику и ощущения больного мигренью настолько полно, что знаменитый роман можно изучать вместо медицинской энциклопедии. Правда, действенного рецепта, как избавиться от приступа мигрени, в книге не дано. Попробуем найти ответ на этот вопрос в современных источниках.

Мигренозный приступ — это не просто боль. Мигрень — это целая палитра ощущений, которые накатывают волной, накрывают с головой и не дают подняться во весь рост. В 80% случаев приступу мигрени не предшествует предчувствие грядущей «катастрофы», но если вам «повезло», задолго до появления головной боли вы увидите сверкающие точки, шары, молнии, почувствуете несуществующие запахи цветов, слабость в руках, легкое головокружение, сонливость. Весь мир исказится: цвета станут излишне яркими, звуки слишком резкими, голова — тяжелой. Вот тут-то и нужно начинать действовать, пока мигрень не взяла верх над вами.

«Более всего на свете прокуратор Иудеи Понтий Пилат ненавидел запах розового масла . »

Прекратите работу, связанную с напряжением и попытайтесь расслабиться.
Задерните шторы, выключите свет, создайте тишину — устраните по возможности все раздражители.
Прилягте, положив на голову горячий или холодный компресс, против мигрени нет универсальных рецептов.
Вотрите в кожу височной области мазь, содержащую ментол.
Примите лекарство и попытайтесь уснуть на пару часов.

Во времена Понтия Пилата не было эффективных средств от мигрени. Вы же имеете возможность лечиться с помощью современных препаратов. Но тут важен грамотный подход: начинать нужно с самых безопасных, а затем, при необходимости, переходить к следующему классу лекарств.

В первые 2 часа после начала приступа мигрени, то есть во время ауры, пока еще нет жесточайшей головной боли, эффективны следующие схемы:

Аспирин 2 таблетки по 500 мг, или ибупрофен 400-600 мг, или диклофенак калия 50-100 мг;
Противорвотный препарат призванный ускорить всасывание анальгетика, например, церукал 10 мг или мотилиум 10-20 мг
Сладкий кофеинсодержащий напиток: 200 мл натурального кофе, чай, какао или даже Кока-Кола вполне может стать «народным» средством от мигрени.
Комбинированный анальгетик типа цитрамона 2 таблетки + мотилиум или церукал.
Анальгетик в свечах, например, вольтарен 100мг + мотилиум или церукал.

Внимание! Если вышеописанные схемы не действуют в течение 2 часов, не следует увеличивать дозы препаратов, это может продлить приступ и привести к возникновению лекарственно-индуцированной мигрени, рекомендуется перейти к следующей ступени лечения.

«Прокуратор сидел как каменный, и только губы его шевелились чуть-чуть при произнесении слов,
потому что боялся качнуть пылающей адской болью головой»

Вторая ступень обезболивания — это триптаны, например, суматриптан, наратриптан. При мигрени каждый подбирает себе лекарство индивидуально, руководствуясь собственными ощущениями. В идеале каждый препарат нужно испытать в трех случаях приступа мигрени, и только тогда выбрать подходящий.

Триптаны при мигрени максимально эффективны, если их принимают в первые 2 часа от начала головной боли. Если через 45 минут после приема простого анальгетика боль не проходит, нужно принять одну таблетку, а если боль вернется, через час выпейте вторую. Кстати, триптаны, или противомигренозные препараты, как их еще называют, продаются именно по 2 таблетки. Третья таблетка будет лишней, в случае отсутствия эффекта нужно переходить к более сильным средствам.

«И мысль о яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора. »

Случаи устойчивой к лечению боли при мигрени встречаются не часто, но все же. Нет-нет! Не подумайте, что мы рекомендуем опустить руки и, смиренно ожидая окончания приступа! Следующий этап помощи при мигрени — комбинация триптана и простого анальгетика:

«В светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. »

Терпеть головную боль нельзя! Конечно, она пройдет самостоятельно, организм мобилизует все противоболевые системы, и через 48-72 часа вы забудете о страданиях. Но с каждым новым визитом мигрень будет истощать защитные резервы, приступы будут становиться все более частыми, длительными и мучительными, и, в конце концов, вы окажетесь беззащитны перед болезнью.

Прокуратору Понтию Пилату приходилось смириться с болью, вы же теперь располагаете знанием признанных в мире современных схем купирования приступов мигрени. Но перед тем как применять их, мы рекомендуем обратиться к врачу и убедиться в том, что упорные головные боли связаны именно с мигренью

источник

«О боги, боги, за что вы наказываете меня?

Голос колол Пилату в висок, был невыразимо мучителен, и этот голос говорил:

– Сознайся, – тихо по-гречески спросил Пилат, – ты великий врач?

Острый серозный периодонтит
Международные организации относятся к числу наиболее развитых и разнообразных механизмов упорядочения международной жизни. Заметное повышение активности международных организаций, равно как .

Системная красная волчанка и уважение пациенткой наследия своего народа
У другой пациентки Штефана Хаузнера, также уроженки Аргентины, в ходе проведенного интервью, была выявлена связь между отсутствием благословения на брак у бабушки пациентки и существующей .

Гигиенические требования к местам занятий физической культурой
Гигиена, а также естественные условия внешней среды (воздействие солнечных лучей, воздуха, воды) являются средствами физического воспитания. Физическая культура не должна исчерпываться одни .

источник

От Михаила Булгакова к Понтию Пилату. Когда мигрень заразна

Пилат сказал им: «Почему бесы не повинуются врачам вашим?»

Евангелие от Никодима, глава VIII

Вы понимаете, что такое тревога и что такое страх? Именно эти эмоции я испытываю сегодня, сидя перед компьютером, пытаясь передать свои мысли и ощущения после очередного прочтения «Мастера и Маргариты». «Не пытайтесь снять фильм или поставить спектакль по этой книге! Роль Иешуа навсегда закроет вам дорогу на подмостки!» Господи! Но я не планирую создать зрелище или сыграть роль. Я хочу найти ту связь в мыслях, идеях и представлениях Михаила Булгакова, которая привела к созданию образов Иешуа, Пилата, Мастера, Воланда и других героев этого романа, заставляющего после прочтения последней страницы вновь возвращаться к первой. Оставим в стороне до лучших времен философскую сторону романа. Не будем погружаться в мысли и поступки его героев. Только глаза врача, только душа психиатра. Предпримем попытку понять природу некоторых болезненных симптомов, которые разбросаны по страницам книги. Откуда они? Испытывал ли их автор перед тем, как создать свой роман? И в ком из героев романа больше Булгакова? В Мастере? В Иешуа Га-Ноцри? В Пилате? В Воланде? А может быть, в Коровьеве? Одни вопросы! Но главный из них, застывший в подсознании врача-психиатра, – заразна ли мегрень? Передал ли автор свои проблемы героям книги? Именно в этом вопросе прячется ответ на все остальные: в ком из героев романа затаился автор.

Чтобы защитить себя от возможных (реальных или мнимых) последствий анализа романа, проанализируем один текстологический факт: почему у Понтия Пилата болит именно голова? Не суставы, не сердце, не живот. И второе, можем ли мы, обладая современными знаниями и препаратами, помочь герою? Прежде всего следует поставить правильный диагноз. Если диагноз определен, то стратегия и тактика лечения становятся простыми и понятными.

Понтий Пилат – центральный персонаж книги. Он появляется в начале второй главы, «в белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой» выходит на страницы романа и будет зримо или незримо присутствовать в нем до последней фразы эпилога: «жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат». Само сочетание белого (цвет чистоты и невинности) и кроваво-красного цвета уже воспринимается как трагическое предзнаменование.

Благодаря таланту Михаила Булгакова Понтий Пилат стоит передо мной. Я вижу его, ощущаю и пытаюсь понять. «Пилат усмехнулся одною щекой, оскалив желтые зубы. », «. на желтоватом его бритом лице. », «. на желтоватых щеках Пилата. », «Пилат накинул капюшон на свою чуть лысеющую голову. », «. заметил прокуратор, и тонкий, длинный палец с черным камнем перстня поднялся вверх. », «. неподвижный в кресле человек, бритый, с издерганным желтым лицом, человек в белой мантии с красной подбивкой. ». Желтушность кожи, слизистых. В каждом его движении, слове ощущается внутреннее напряжение, раздражительность: «. лицо прокуратора было грозно, но глаза тревожны». Блестящий военачальник, одержавший множество ярких побед, не нуждающийся в деньгах, принадлежащий к привилегированному сословию всадников в Риме: «. это я тебе говорю – Пилат Понтийский, всадник Золотое Копье!», «У меня в Кесарии есть большая библиотека, я очень богат. ». Понтий Пилат по долгу службы приезжает в Ершалаим, в город, который он ненавидит. «Ненавистный город, – вдруг почему ‑ то пробормотал прокуратор. Я бываю болен всякий раз, как мне приходится сюда приезжать. ». Он мечтает о возвращении в Кесарию, где сады, рядом нежное море, а не колючий песок. Все раздражает. Раздражительность и жестокость – основные черты характера: «. лицо прокуратора было грозно, но глаза тревожны. ». Только в одной строке мы прочли, что Пилат может смеяться, да и то во сне: «. жестокий прокуратор Иудеи от радости плакал и смеялся во сне. », «Это меня ты называешь добрым человеком? Ты ошибаешься. В Ершалаиме все шепчут про меня, что я свирепое чудовище, и это совершенно верно. », «Знает народ иудейский, что ты ненавидишь его лютой ненавистью. ». Кто же он на самом деле? Трус? Карьерист? Или недальновидный чиновник?

Понтий Пилат не трус. Он храбрый воин. «Вот, например, не струсил же теперешний прокуратор Иудеи, а бывший трибун в легионе, тогда, в Долине Дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-великана. ». Но принимая решение о судьбе Иешуа Га-Ноцри, он ведет себя, как трус… Или как карьерист, осторожный человек? «. Неужели вы, при вашем уме, допускаете мысль, что из-за человека, совершившего преступление против кесаря, погубит свою карьеру прокуратор Иудеи?», «На свете не было, нет и не будет никогда более великой и прекрасной для людей власти, чем власть императора Тиверия! – сорванный и больной голос Пилата разросся. Закон об оскорблении величества…». Он одинок. У него нет друзей. Нет, есть единственный друг – его собака Банга: «Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку. », «. твоя собака, единственное, по-видимому, существо, к которому ты привязан. », «Так оба они, и пес и человек, любящие друг друга, встретили праздничную ночь на балконе. ». И вот этот по-своему сильный, жестокий, но одинокий человек волею судьбы встречает Сына Бога и должен решить его судьбу, судьбу мира на многие тысячелетия вперед. Непосильная для обычного человека задача. Но Понтий Пилат обладает сильной интуицией: «. я обязан предвидеть все. Такова моя должность, а пуще всего я обязан верить своему предчувствию, ибо никогда оно еще меня не обманывало. », «. у меня предчувствие, говорю я вам! Не было случая, чтобы оно меня обмануло. ». Возможно, здесь его предчувствие обмануло. Или, наоборот, интуиция помогла ему. И он совершил то, к чему стремился Иешуа Га-Ноцри; открыл ему путь к мученической смерти, а затем к бессмертию. Мне кажется, что именно в этом предназначение Понтия Пилата, его историческая роль. Не он, не Каифа выбрали Иешуа, направили его на распятие, а это Сын Божий по воле Отца Своего выбрал их для своего воскрешения и бессмертия.

Я не нашел документального подтверждения болезни Понтия Пилата, его мучительных головных болей, мигрени. Это автор, Михаил Булгаков, «по своему образу и подобию» наградил его не суставными болями или хроническим бронхитом, плохим слухом, зрением, а именно головной болью, которой сам страдал с юности и до самой смерти. Но к этому мы обратимся несколько позже. Сейчас перед нами «жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат», он же, по-моему, избранник Божий: «. это она, опять она, непобедимая, ужасная болезнь… гемикрания, при которой болит полголовы… от нее нет средств, нет никакого спасения. попробую не двигать головой…». Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова, и болит так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. », «. страшные, злые боли прокуратора некому излечить; от них нет средства, кроме смерти. ». Символично, что болезнь прокуратора гемикрания (мигрень) усиливалась из-за розового масла: красная роза – символ крестных мук и последующего воскресения Христа. После казни Иешуа состояние Понтия Пилата ухудшается. Он плохо спит: «Я сплю плохо, – прокуратор усмехнулся, – и все время вижу во сне лунный луч. Так смешно, вообразите. Будто бы я гуляю по этому лучу. », «. какая пошлая казнь! Но ты мне, пожалуйста, скажи. ведь ее не было! Молю тебя, скажи, не было?» В наказание за смерть Иешуа Понтий Пилат получает бессмертие.

С тех пор он две тысячи лет мучается от бессонницы: «. более всего в мире ненавидит свое бессмертие и неслыханную славу. », «Около двух тысяч лет сидит он на этой площадке и спит, но когда приходит полная луна, как видите, его терзает бессонница. ». В конце концов Михаил Булгаков, теперь как Воланд, дарит Понтию Пилату свободу и прощает его: «Этот герой ушел в бездну, ушел безвозвратно, прощенный в ночь на воскресение сын короля-звездочета, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат».

Михаил Булгаков прожил несколько жизней. В первой жизни он любимый сын преподавателя Киевской духовной академии и крестник профессора той же академии. Затем студент медицинского факультета Киевского университета.

Во второй жизни еще студент, а вскоре дипломированный врач узнает о начале Первой мировой войны и поступает на работу в прифронтовой госпиталь в прекрасном европейском городе Черновицы.

С началом Октябрьского переворота и Гражданской войны начинается третья жизнь Михаила Булгакова. И в ней сразу все: неудачный первый брак, зависимость от приема морфия, первые пьесы, фельетоны и рассказы. Именно тогда начались мучительные головные боли, постоянная тревога и бессонные ночи.

Головная боль – главный бич Михаила Булгакова. Она преследовала его большую часть жизни. Она не была моносимптомом. По воспоминаниям жены писателя, Елены Сергеевны, его современников и консультирующих врачей, у Булгакова длительное время наблюдались типичные признаки сенестопатического невротического синдрома. Здесь было все: и тягостное самочувствие, которое выражается яркими патологическими ощущениями в разных частях тела, и всепоглощающая тревога, и страх. Эти ощущения, хотя и называются пациентами «болями», в отличие от них динамичны, менее определенны и странны для больного, как правило, сопровождаются беспокойством, тревогой и страхом.

Вот как описал Михаил Булгаков в рассказе «Морфий», опубликованном в 1927 г., приступ «болей»

у врача Сергея Полякова. «Вчера ночью интересная вещь произошла. Я собирался ложиться спать, как вдруг у меня сделались боли в области желудка. Но какие! Холодный пот выступил у меня на лбу. Все-таки наша медицина – сомнительная наука, должен заметить. Отчего у человека, у которого нет абсолютно никакого заболевания желудка или кишечника (аппенд., напр.), у которого прекрасная печень и почки, у которого кишечник функционирует совершенно нормально, могут ночью сделаться такие боли, что он станет кататься по постели?» И здесь же уже о докторе Бомгарде: «Письмо, от которого у получающего может сделаться мигрень… И вот она налицо. Стягивает жилку на виске… Утром проснешься, стало быть, и от жилки полезет вверх на темя, скует полголовы, и будешь к вечеру глотать пирамидон с кофеином. А каково в санях с пирамидоном?! Надо будет у фельдшера шубу взять разъездную, замерзнешь завтра в своем пальто… Что с ним такое. “Надежда блеснет…” – в романах так пишут, а вовсе не в серьезных докторских письмах. Спать, спать… Не думать больше об этом. Завтра все станет ясно… Завтра».

А вот как лечили в ту пору головную боль, мигрень (цитирую по рассказу «Морфий»): «Какой ясный закат. Мигренин – соединение antipyrin’a, coffein’a и ас. citric. В порошках по 1,0… разве можно по 1,0. Можно».

В архиве М.А.Булгакова найден врачебный бланк с медицинским заключением: «22.05.1934. Сего числа мною установлено, что у М.А.Булгакова имеется резкое истощение нервной системы с явлениями психастений, вследствие чего ему предписаны покой, постельный режим и медикаментозное лечение.

Тов. Булгаков сможет приступить к работе через 4–5 дней. Алексей Люцианович Иверов. Врач Московского художественного театра».

О подобных невротических состояниях и попытках их лечения упоминает и сама Е.С.Булгакова в дневниках 1934 г.

«13-го мы выехали в Ленинград, лечились там у доктора Полонского электризацией.

25 августа. М.А. все еще боится ходить один. Проводила его до Театра, потом зашла за ним.

13 октября. У М.А. плохо с нервами. Боязнь пространства, одиночества. Думает, не обратиться ли к гипнозу?

20 октября. М.А. созвонился с Андреем Андреевичем Арендом по поводу свидания с доктором Бергом. М.А. решил лечиться гипнозом от своих страхов.

19 ноября. После гипноза у М.А. начинают исчезать припадки страха, настроение ровное, бодрое и хорошая работоспособность. Теперь – если бы он мог еще ходить один по улице.

21 ноября. Вечером – Берг. Внушал М.А., что завтра он пойдет один к Леонтьевым.

22 ноября. В десять часов вечера М.А. поднялся, оделся и пошел один к Леонтьевым. Полгода он не ходил один».

В письмах к В.Вересаеву, тоже врачу по профессии, Булгаков признавался: «Болен я стал, Викентий Викентьевич. Симптомов перечислять не стану, скажу лишь, что на деловые письма перестал отвечать. И бывает часто ядовитая мысль – уж не совершил ли я в самом деле свой круг?» Болезнь заявляла о себе крайне неприятными ощущениями «темнейшего беспокойства», «полной безнадежности, нейрастенических страхов».

В своих дневниках Елена Сергеевна часто упоминает о головных болях Булгакова еще задолго до первых манифестаций поражения почек. 01.05.1934: «Вчера у нас ужинали Горчаков, Никитин… Встретил их М.А., лежа в постели, у него была дикая головная боль. Но потом он ожил и встал к ужину».

29.08.1934 : «М.А. вернулся с дикой мигренью (очевидно, как всегда, Аннушка зажала еду), лег с грелкой на голове и изредка вставлял свое слово».

Видимо, в один из таких (мигренозных?) приступов головных болей у Булгакова его застал дома главный администратор Художественного театра Ф.Н.Михальский (знаменитый Филипп Филиппович Тулумбасов из «Театрального романа»), который вспоминал: «На диване полулежит Михаил Афанасьевич. Ноги в горячей воде, на голове и на сердце холодные компрессы. “Ну, рассказывайте!”. Я несколько раз повторяю рассказ и о звонке А.С.Енукидзе, и о праздничном настроении в театре. Пересилив себя, Михаил Афанасьевич поднимается. Ведь что-то надо делать. “Едем! Едем!”».

В архиве, собранном Е.С.Булгаковой, имеется серия рецептов, документально свидетельствующих о назначении писателю лекарственных препаратов (аспирин, пирамидон, фенацетин, кодеин, кофеин, иногда вместе с люминалом), о чем в рецептурной сигнатуре так и было обозначено – «при головных болях». Эти рецепты выписывались с завидной регулярностью лечащим врачом Захаровым, прибегавшим к тому же ко всяческим ухищрениям для бесперебойного обеспечения несчастного пациента этими препаратами. Подтверждением может служить одна из его записок к жене М.А.Булгакова: «Глубокоуваж. Елена Сергеевна. Выписываю аспирин, кофеин и кодеин не вместе, а порознь для того, чтобы аптека не задержала выдачу приготовлением. Дадите М.А. таблетку аспирина, табл. кофеина и табл. кодеина. Ложусь я поздно. Позвоните мне. Захаров. 26.04.1939». Это уже не помогало, а разрушало организм.

В то время инъекции сернокислой магнезии, пиявки и кровопускания были основным средством лечения артериальной гипертонии. Так, в одной из записей в дневнике Е.С.Булгаковой находим: «09.10.1939. Вчера большое кровопускание – 780 г, сильная головная боль. Сегодня днем несколько легче, но приходится принимать порошки».

Состояние больного продолжает ухудшаться, что проявляется непрекращающимися головными болями (наиболее вероятно, вследствие тяжелой гипертонии), признаками нарастающей азотемической интоксикации.

Из дневника Е.С Булгаковой: «24 января 1940 года. Плохой день. У Миши непрекращающаяся головная боль. Принял четыре усиленных порошка – не помогло. Приступы тошноты. Живем последние дни плохо, мало кто приходит, звонит. Миша правил роман. Я писала. Жалуется на сердце. Часов в восемь вышли на улицу, но сразу вернулись – не мог, устал».

За две недели до смерти визит врача из поликлиники Наркомздрава.

«25.02.1940. Status: Общее тяжелое состояние, резкие тяжелые головные боли. Сердце: тоны глухие. Аритмии не отмечается. Пульс симметричен на обеих руках, но неравномерен 74–92 в 1 минуту. Кровяное давление макс. 195–200, мин. – 100. Впечатление предуремического состояния. Врач М.Росселов».

«Булгаков лежал на постели голый, в одной набедренной повязке (даже простыни причиняли ему боль), и вдруг спросил меня: “Похож я на Христа. ” Тело его было сухо. Он очень похудел . ». Судя по всему, Булгаков был человеком глубоко верующим. Не лекарства, не врачи могли избавить его от страданий, от головной боли и других мучений, а встреча с Иисусом. Услышать Его голос, ощутить Его прикосновение. Однако действительность, в которой пребывал писатель, была ближе к аду, а не к раю или хотя бы чистилищу. Здесь царствовали бесы во главе с сатаной-кесарем, и встретить здесь Сына Божьего было так же невероятно, как и выздороветь. Это был самый тяжелый, четвертый период жизни, начавшийсяся с конца 1920-х годов.

Цензура, одна за другой запрещаются пьесы, книги Булгакова изымаются из библиотек, а 18 апреля 1930 г., в пятницу Страстной недели (Отметьте это! Вспомните судьбу Иисуса, или Иешуа Га-Ноцри!) ему звонит Сталин. Кажется, что еще немного, и появится расписка, написанная кровью. Вначале разговор обнадежил («Мне очень нужно с Вами поговорить!» – надеялся Булгаков. О чем он хотел говорить с «кесарем»? О той же цензуре, о свободе слова?), но вскоре стало очевидно, что встреча не состоится и ничего в жизни Булгакова не изменится. (Расписка прячется под замок в шкатулку до лучших, или страшных дней.) Ведь не случайно в том же «Мольере» появляется глава «Нехорошая пятница», где многократно повторяется: «пятница – это самый скверный день», «пятница, пятница – опять начинается эта ипохондрия», «это пятница – с этим уже ничего не поделаешь». Да и Мольер умрет именно в эту нехорошую пятницу, из его горла хлынет кровь… Это в горле Булгакова, в его душе поселился страх. Ничего не помогало, ни многократные визиты «кесаря» во МХАТ, ни задуманная пьеса «Батум». Вокруг совершаются аресты близких или просто знакомых ему людей.

В любую ночь могут прийти и за ним. Страх порождает трусость, а трусость награждает человека множеством белезней. Булгаков знал это. Страх сжимал обручами голову, заставлял закрыть все окна и двери и принимать горстями обезболивающие лекарства.

Несколько раз пытался Понтий Пилат, или сам Автор, спасти Иешуа Га-Ноцри от казни. В черновиках своего романа 1928 г. Михаил Булгаков пишет: «Прокуратор лично допросил бродягу и нашел, что Иешуа Га-Ноцри психически болен. Больные речи его и послужили причиной судебной ошибки. Прокуратор Иудеи смертный приговор Синедриона не утверждает. Но, вполне соглашаясь с тем, что Иешуа опасен в Ершалаиме, прокуратор дает распоряжение о помещении его, Га-Ноцри, в лечебницу в Кесарии Филипповой при резиденции прокуратора…». Еще одна попытка Понтия Пилата изменить Божий промысел, отвести смерть от Иешуа. Возможно, вспомнил Михаил Афанасьевич о своей основной профессии и попытался стать немного психиатром. Однако все уже предначерчено. Следующая фраза в черновиках: «Секретарь исчез». Исчез, растворился, нет человека. Также исчезали люди по воле другого Кесаря. Но здесь воля Господа неизменна. Пилат смотрит в глаза Иешуа, а видит вместо лица Иешуа обрюзгшее лицо кесаря. Так и Булгаков, создавая свой роман, думал о своем «кесаре» и его воле, и «тревога клювом застучала у него в груди».

Страх подавляет все – эмоции, волю, желания, разрушает здоровье. Стоит задуматься: а в чем корни возникшего страха? Что это – особенности характера или воздействие злых сил, которые пытаются навязать гению свою волю, заставить его жить и писать по их указке, а за отказ начинают истязать его плоть и разрывать душу. Очень трудно не поддаться искушению и продолжать идти своей дорогой. И как результат – вместо героя-демона плутовского романа появилось то, что меркнет перед образами Мастера, Иешуа, Пилата. Гений, талант извратить, уничтожить непросто. Бесы мучают, запугивают, начинают разрушать организм. Сама историческая эпоха, судьба России помогает их планам. Однако здесь они просчитались. Им удалось уничтожить государство, заставить жить целый народ по бесовским законам, посадить на трон сатану-кесаря, но поработить гения, заставить подписаться своей кровью они не смогли. И, как расплата за свою победу, гений обрек себя на мучения. Возможно, когда-нибудь мы оценим христианский подвиг Михаила Булгакова и приобщим его к кагорте русских святых, не сдавшихся и боровшихся с темными силами до последнего вздоха. Перебои в сердечном ритме, работе почек, кишечника, нестерпимая головная боль и, как удар в спину гения, слепота. Порой не хватает сил для борьбы с пришельцами из ада. Хочется, хоть на время, поделиться своими страданиями, наградить ими своих литературных героев. Последний всплеск бесовского воздействия – это пьеса «Батум» и мучающий вечный вопрос: будет ли сатана-кесарь на сегодняшнем спектакле. По тексту романа разбросано потаенное желание отступить от предназначения Господа и обратиться за помощью к другим силам, таким заманчивым и вроде бы всемогущим, которые только и ждут твоей расписки кровью. Однако не следует забывать о промысле Божьем. Автор выдержал, и, уже в облике Мастера, не сдался, не встал на колени, а словами Иешуа Га-Ноцри произнес, что «в числе человеческих пороков одним из самых главных он считает трусость». Он это знал, но был бессилен. И эти слова очистили автора от всех его прошлых грехов и даровали бессмертие его роману, главному в его жизни, а 10 марта 1940 г. в Прощенное воскресенье «протянулась долгожданная лунная дорога» и «…человек в белом плаще с кровавым подбоем поднялся с кресла и что-то прокричал хриплым, сорванным голосом. Нельзя было разобрать, плачет ли он или смеется и что он кричит. Видно было только, что вслед за своим верным стражем по лунной дороге стремительно побежали он. – Мне туда, за ним? – спросил беспокойно мастер…». Иди за ним, за твоим alter ego, туда в лучший из миров, где нет ни цензуры, ни злобного кесаря, ни головной боли, а нам оставь свои рассказы и пьесы, и свой роман, который, прочтя последнюю страницу, хочется закрыть и вновь открыть на первой и читать, читать, читать…

P.S. Я обещал подобрать современные лекарственные препараты и попытаться вылечить одного из героев романа. Закончив излагать свои впечатления от перечитанного романа, я понял, что лечить ни героев романа, ни самого автора я не стану. Да упокоятся их души в вечной жизни! Аминь.

Впервые опубликовано в «Дневник психиатра» №01 2017, размещено с любезного разрешения редакции.

источник